Родился 1З января 1981года в городе Грозный Чечено-Ингyшской АССР. Призван в армию Трусовским РВК Астрахани 20 июня 2000 года. Умер в госпитале города Моздок 22 января 2002 года от ран, полученных 31 декабря 2001 года при взрыве фугаса. Награжден орденом Мужества (посмертно).
- Оба сына родились у меня в Грозном, Валера – во вторник 1З января 1981 года. Во вторник и умер. Во вторник похоронили. Черные вторники… Боюсь теперь их. У меня по гороскопу этот день самый счастливый. Врут, наверное, гороскопы. Но все равно. Счастье матери, если она знает, где могила сына. Многие из нас плачут, не зная, где их дети похоронены и по-человечески ли. Я знаю, вот он – бугорок. Это мое. Это частичка моего сердца.
Вообще Грозный – это судьба всей нашей семьи. И наши родители, и я, и муж родились здесь. Все вначале нормально было. Я работала на радиозаводе. Монтировали радиоустановки для морских судов. Ребята росли крепкими, здоровыми. В каких только спортивных секциях не занимались. Увлекались легкой атлетикой, футболом, силовыми видами спорта.
Затем оказались в самом центре войны. Ещё в июне 1994 года начались бои. Это у них между собой. Боевики Лабазанова выступили против Дудаева. Четыре дня лилась кровь. Лабазанов со своими находился прямо напротив нашего дома. Потом 1994 – 1995 годы. Бомбили Грозный. Никуда не уезжали. Старшего сына Сергея вывезли. Валера с нами. Страдания, оскорбления, унижения – все пришлось пережить. Вокруг грохочет, взрывы – Ханкала, в поле выйдешь – от нашего дома ее видно. Вертолеты, танки... Старались реже выходить из дома. Чеченцы, которые жили с нами в городе, нормальные люди. Те, что спустились с гор, - зверье настоящее. Пройдешь мимо – норовит оскорбить. Не обращали внимания. Даже не так посмотрел – уже все. Мои мужики из дома никуда не выходили. Я их не пускала. Все сама. По подвалам приходилось прятаться. Когда в 1999 году все-таки выжили нас, два месяца жили в лесу, потом в лагере беженцев, Раз в день выдавали питание. Кормили...
Есть у тебя посуда – хоть ведро борща бери. У нас ни миски, ни кастрюли. С котомками за плечами выбирались из Грозного. Все оставили. Да и сюда приехала, в Астрахань, самовольно поселилась в сарае. Здесь раньше обитали наркоманы, бомжи – грязь, вонь...
Выскребли, вычистили. Двор камышом зарос – повыдергали, воды во дворе нет – сделали. Кое-как гнездышко слепили. А сколько я походила в миграционную службу, чтобы узаконить свою семью в статусе беженцев? «Надо было раньше уезжать, - говорили мне, - сейчас там войны нет. Идет контртеррористическая операция». Так вот отвечали. В ноги поклонюсь всем, кто нам помог. В первую очередь нашему Красному Кресту. Продукты, медикаменты, вещи кое-какие принесли. Спасибо им.
Надо же, родиться в городе и погибнуть в нем. Чуть ли ни у своего родного дома. Несправедливо и больно. На конвертах все: «Шире шаг, почтальон!» или столько-то дней до «дембеля».
Людмила Сергеевна, мать.
- Ему было девятнадцать, когда в Астрахань перебрались. Там, в Грозном, успел окончить среднюю школу. Отсюда Трусовским военкоматом призвали вначале в Нальчик, затем – Чечня. Судьба, видно, погибнуть там, где родился...
До сих пор перед глазами его последнее письмо и открытка: «Любимые мои! Поздравляю вас с наступающим Новым годом! Желаю горы здоровья и море счастья. Пусть вас всегда сопровождает звезда удачи. Валера. 18.12.2002 г. Вторник».
Или вот. Уже был в Грозном, а писал, что в Нальчике. «Привет, мама, папа. Все у меня отлично, пищу из Нальчика. Приезжал Сергей. Время провели отлично. Мы с ним сфотографировались. У меня закончилась учеба. Я отказался дослужить в Черкесске и уехал в родную часть. Готовимся к Новому году. Надеюсь, что все у нас получится, вы справите Новый год как положено».
Валера никогда не забывал поздравить нас с днем рождения. Обычно писал в Астрахань на «Русское радио». Письма эти сохранились.
Юрий Александрович, отец.
- Одна кровь. Тем более такое пережили вместе с родителями. Спортом занимались в Грозненской школе олимпийского резерва. Мы оба футболисты, оба вратари. Мечтали о большом. Валера хорошие надежды подавал. Играли уже в первенстве республики. Были сменой грозненского «Терека». Если бы не эта война.
Знаю, что в Нальчике, где проходила «учебка», упросил командиров послать его в Чечню. Весной 2001 года ездил в командировку. Я уже тоже служил в Чечне по контракту, заехал к нему в Нальчик. Это 14 апреля. Сказал, что не хочет в Чечню. Скрыл. Через некоторое время получаю от него письмо – уже там. Часть их стояла в Грозном. Восьмая отдельная бригада оперативного назначения внутренних войск. А наша – в Урус-Мартане. Был у него в ноябре 2001 года. Сфотографировались.
Фотографию отослали домой. Мать с отцом были уже в Астрахани. На обороте написали, чтобы успокоить их: «У нас все ништяк!» Они каждое утро ходили на инженерные разведки по дороге на Чечен-Аул. Проверяли, не заложили ли боевики фугасы. Каждое утро... 15 км, туда и обратно.
Служил нормально. Не хныкал. Хотя, конечно, приходилось по-всякому, Благодарности от командования.
Сергей, брат Валерия, контрактник.
На фото (сверху вниз и слева направо):
1. Шамаев Валерий Юрьевич.
