На фото: двор Тамбовская, 21. Снизу слева второй Дима Зайцев
Вырос в нашем дворе на Тамбовской, 21. В садик ходил, в школу ходил, в футбол играл. Училище окончил на газосварщика-сантехника. На болонке (болонья фабрика) работал сварщиком. После пошел работать в пожарку, затем в охрану, где игровые автоматы. После умер. Мой сын – он для меня любимый.
Вот бывало с младшим Андреем поругаешься – он неделю не разговаривает, а Димку поругаешь – через полчаса подходит: «Пап, ну ладно, чего-ты…» Быстро отходчивым был. Молодец! Но вот как в армии отморозил ноги, у него пошла закупорка вен. Врач при мне говорил: «Дима, не кури, не пей. Ты – молодой, продержись маленечко!» А он… его подруга-зараза сбила. Купили им отдельный домик, все есть, душ, лишь туалет во дворе. Рядом через забор Павел Гаврилович Иванов живет. Он говорит: «Надо звонить, приходи, Димка, сюда. Или проблемы какие помочь решить – приходи». А она… если про неё расскажешь - не захочешь такую бабу иметь. Звонит от Павла Гавриловича: «Папа, мы к вам едем». Жена мне деньги сует: «Быстро на Бэра, купи фарш. Я пирожки или пирог сделаю. Тесто есть у меня уже готовое». Я на Бэра за фаршем, купил фарш полтора килограмма. Она пироги наделала. Смотрим: идет, женская сумка через плечо, один идет. Я говорю: «Послушай, Дим, где твоя вторая половина-то, а? Куда она делась?» - «Она на Савушкину, к маме поехала. Сейчас приедет». Ладно, хорошо. Жена на всякий случай пузырёк купила. Ему наливать не будем, говорит, мало ли что. Я говорю: ладно, хорошо. Сидим, ждем-ждем, уже слюни текут, жрать охота, пироги остывают. Тут Ренат выезжает со двора. Дима спрашивает: «Ты куда едешь?» А он говорит: «В сторону Детского мира». – «Подбрось меня туда». – «Проблем нет. Садись». А она раньше там на Селенских Исадах торговлей занималась, рыбой торговала: копченой, балыками. Он туда приезжает, она на базаре, вокруг неё чур...ны. И она с ними: ха-ха, ха-ха. Он подходит к ней: «Вера, там мать с отцом ждут». А она: «Я тебя не знаю, ты чего ко мне пристал!» И те: «Ти слыхал, иди отсюда».
А я сижу жду, когда они обратно приедут. Гляжу: он во двор заходит, у него открытая бутылка водки в руках, из горла пьет. Так и так, рассказывает. Мать говорит: «Ты садись, пирожка покушай, ну что ты водку пьешь? Отставь её, отставь, не надо». Он бутылку отставил, жена убрала. Он: «Я домой поеду, туда на «тридцатку». Жена раз пирог пополам режет, складывает и говорит: «Ладно, езжай, только тихо-спокойно!» - «Всё хорошо».
Через день она приезжает: «Я с этим человеком не могу жить. Он за мной по всей улице с мотыгой гонялся». Я, думаю, тебя убить мало, не то что… Пашка рассказывал: «Знаешь, как смешно было. Она бежит, орёт, а он с мотыгой за ней. Хорошо, не догнал. А то бы…». И вот после этого он запил. Здорово запил. Деньги были у него. И как раз у него украли видик, украли внаглую. Он с этими же ребятами пил, у себя дома сидел. Пошел опять за водкой. А они уже из калитки выходят и в одеялке несут видик и все остальное. Говорят: мы послушаем и вернем. А он – душа добрая, говорит, ну ладно, слушайте. День-два-три… нет. Он ко мне сюда, так и так говорит. Собираемся, на двух машинах и туда. Я Павла Гавриловича беру, он говорит, есть один чер…й, он должен всё знать. А Андрей говорит: «Пап, они вон в том доме живут». Мы туда пошли, смотрим: в окнах что-то мелькает, но не выходит никто. Димка берет кирпич, как кинет в окно. Сосед выходит напротив: «Эй, Дима, бесполезно, хоть трактором их вышибай!» Поймали этого чер…го, тот на колени упал. Паша: «Ну, говори, сволочь! Кто взял?» Тот: «Паща, Паща, Паща…». Я говорю «Ты будешь говорить, или сейчас... !» - «Это они, они, они! Куда они сдали – не знаю». – «А с ними пил?» - «Пил». – «Значит, должен знать!».
Ладно, пройденный этап, решили эту квартиру продавать. Потому что сам он там не живет, у нас стал жить. Он её выгнал, заразу эту. Андрей говорит: «Пап, ты как хочешь, покупай ему где-нибудь еще квартиру, но чтобы в спальне со мной не жил, потому что я не пью, а от него перегар такой идет». Он же прекратил в пожарке работать и начал пить. Стали искать ему квартиру. Нашли на Челюскинцев. И тут эта крыса появилась, как из-под земли и говорит, я люблю. Я ей: «От твоей любви у него одно место в занозах. Ты совесть имей. Так не делается». Вот мы идем к ним туда на «тридцатку». Андрей предупреждал меня: «Папа, у него деньги есть. Пуская сам!. Димка сам есть готовил, всё делал. Вот мы доезжаем, поворот на аэропорт идет, тут остановка и магазин. А там колбаса, сыр, ну всё. Я себе бутылочку беру. Жена берет колбасы, сыра, масла, яичек и идем с полной сумкой к ним домой. Холодильник затарили, мы знаем, ключи у нас есть. Думаем, она сейчас придет, сготовит что-то. А готовит он, приходит после дежурства, после ночи. Напряженная у него работа была в этих игровых автоматах. Когда люди выигрывали большие деньги, он должен был проводить в машину посадить, у шофера взять права, переписать все в журнал. Говорил, что я тебе посадил в машину, чтобы доставил до точки человека, потому что аферистов много ходит. Строго там было. Располагались эти игровые автоматы там, когда по ул. Кирова спускаешься к садику и сразу направо сворачиваешь, там в подвале.
Долго-долго мучились с Димой. Вот в последний раз было. Жена говорит, пойдем на Большие Исады. По дороге смотрим, ставни закрыты. Двери не открывает. Неужели спит? Ладно, пойдем, не будем тревожить. Наверное, ушел на работу, а она, наверное, спит. Пошли на Большие Исады, всё купили, продукты. Обратно идем. Неужели всё спят? Пошел домой, беру ключи, отвертку взял здоровую. С Николаем Дьяковым (покойным) пошли. Приходим, а ключ с той стороны вставлен. Вскрываю дверь, с Николаем туда заходим, гляжу, он лежит, одна нога на полу полусогнутая. Я подошел, говорю: «Скотина, напился. На работу не пошел!» Как по лицу дал, чтобы пришел в себя. А он так поворачивается и изо рта кровь…
Я говорю: «Всё. Приплыли…»
Вернулся. Жена в школе была. Я захожу, она: «Ну что?» Я говорю: «Всё!..» Ну директриса: «Ты мог как-то по другому подойти и сказать не так резко». А как по-другому сказать: «Верочка, улыбайся, всё хорошо, сыночек умер». Говорить - так говорить сразу. Ей плохо сделалось, «скорую» вызвали.
Отец Михаил Андреевич Зайцев.
